Жан тома де томон краткая биография. Дитя, рожденное сиротой

Тома де Томон Жан Тома́ де Томо́н Жан

(Thomas de Thomon) (1760-1813), архитектор. По происхождению француз. С 1799 работал в России. В монументальных формах русского ампира выстроены Биржа и ростральные колонны на стрелке Васильевского острова в Санкт-Петербурге (1805-10), «Мавзолей» в Павловске (1805-08).

ТОМА ДЕ ТОМОН Жан

ТОМА́ ДЕ ТОМО́Н (Thomas de Thomon) Жан (1760-1813), русский архитектор. По происхождению француз. С 1799 работал в России. В монументальных формах русского ампира (см. АМПИР) выстроены Биржа и ростральные колонны в Санкт-Петербурге (1805-10), «Мавзолей» в Павловске (1805-08).
* * *
ТОМА́ ДЕ ТОМО́Н (Thomas de Thomon) Жан Франсуа , русский архитектор, француз по происхождению. Представитель зрелого классицизма (см. КЛАССИЦИЗМ) и ампира (см. АМПИР) , последователь Никола Леду (см. ЛЕДУ Клод Никола) . Автор Биржи (см. БИРЖА (памятник архитектуры)) и проекта застройки стрелки Васильевского острова (см. ВАСИЛЬЕВСКИЙ ОСТРОВ) - одного из самых красивых и значительных ансамблей в градостроительной истории Петербурга.
Краткая биография
Тома де Томон - «королевский инженер, архитектор и живописец», профессор оптики, перспективы и архитектуры - родился в Швейцарии, образование получил во Франции: учился в Париже в Академии художеств. На него оказал влияние Никола Леду, чьи архитектурные принципы во многом сформировали творческое кредо Томона. С 1785 жил в Риме, где продолжал свое образование. Изучал творчество Леонардо да Винчи (см. ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ) , Пуссена (см. ПУССЕН Никола) , Рубенса (см. РУБЕНС Питер Пауль) , занимался перспективной живописью. Много путешествовал по Италии, делал большое количество архитектурных набросков. Его внимание было направлено в основном на античную архитектуру. Сильное впечатление на него произвели офорты Пиранези (см. ПИРАНЕЗИ Джованни Баттиста) . Служил у графа д"Артуа (будущего Карла X), а с 1794 - у князя М. Э. Эстергази в Вене. По рекомендации русского посла князя Д. М. Голицына был приглашен в Россию (1799). В 1800 стал академиком, с 1802 - придворным архитектором, профессором Академии по классу перспективы, с 1810 - профессором архитектуры, одновременно - главным художником императорского стекольного завода.
Первые постройки Тома де Томона в России не сохранились. Самыми интересными из них были два театральных здания, построенных по сложившемуся по Франции функциональному типу: Большой театр (1802-1805) в Петербурге (стоял на месте Консерватории) и театр в Одессе (1803).
Проект Биржи и застройка стрелки Васильевского острова (1801-1810)
В 1803 по проекту Тома де Томона (при участии А. Д. Захарова (см. ЗАХАРОВ Андреян Дмитриевич) ) начинается реконструкция стрелки. При этом было сломано почти завершенное по проекту Дж. Кваренги (см. КВАРЕНГИ Джакомо) здание Биржи. Для Биржи (1805-1810) Томон использует классические формы античного периптера (см. ПЕРИПТЕР) , восходящие к греческим дорическим храмам в Пестуме. Мощный прямоугольный объем здания расположен в центре площади. Окруженный со всех сторон дорической колоннадой с неканнелированными колоннами, он возвышается на высоком гранитном подиуме с широкой лестницей у торцевых фасадов и пандусами по сторонам. Это центральное ядро, поднимаясь над колоннадой, завершается по торцам аттиками (см. АТТИК) с полуциркульным окном. Перед окном снаружи и внутри размещены аллегорические группы. Организующее и скрепляющее ансамбль значение сооружения подчеркнуто тем, что его ось определяет центральную ось всей площади и совпадает с направлением русла Большой Невы. Интерьер здания также отличается простотой, монументальностью и выразительностью. Огромный зал перекрыт коробовым кессонированным сводом, который опирается на совершенно гладкие стены, украшенные наверху дорическим карнизом. По обеим сторонам Биржи по плану предусматривалось размещение двух близких по стилю пакгаузов (1826-1832). Их более скромное архитектурное решение усиливает ощущение мощи, которое производит здание Баржи.
Перед Биржей простирается насыпная полукруглая площадь. Ее обрамляют спуски к реке, словно объединяя символически две стихии - воды и суши, из противоборства которых вырастает город. Площадь фланкируют знаменитые колонны (1810), названные ростральными, так как украшены рострами - изображениями носовых частей корабля. Колонны увенчаны светильниками, у их гранитных подножий расположены аллегорические скульптуры - персонификации четырех рек: Волги, Невы, Волхова и Днепра.
Ансамбль стрелки Васильевского острова во всей полноте раскрывает талант архитектора, умение мыслить пространственными категориями города, а также градостроительный потенциал самого стиля ампир. Господствуя над водной гладью, четкий и строгий силуэт Биржи связывает воедино различные части города, разделенные его водными артериями.
Частные постройки (1805-1810)
По заказу вдовствующей императрицы Марии Федоровны Тома де Томон строит в Павловске мавзолей «Супругу-благодетелю» (1805-10), посвященный императору Павлу I. В этом небольшом здании архитектор достигает удивительного сходства с памятниками греческой античности еще и потому, что оно расположено в дальнем конце Павловского парка, в овраге, вызывающем ощущение дикой природы. Мавзолей построен в форме простиля, (см. ПРОСТИЛЬ) поднятого на высоком подиуме, и представляет собой прямоугольное в плане здание с 4-колонным дорическим портиком и фронтоном. Фриз с триглифами (см. ТРИГЛИФ) и масками тянется по всему периметру, стены рустованы по всей высоте до архитрава (см. АРХИТРАВ) . В интерьере расположена аллегорическая мемориальная мраморная скульптура работы И. П. Мартоса (см. МАРТОС Иван Петрович) . Мавзолей, относящийся по типу к малым архитектурным формам, поражает точностью пропорций, благородством и красотой рисунка всех архитектурных деталей, одновременно пластичностью и, несмотря на размеры, монументальностью объема.
Дом графини А. Г. Лаваль (1806-10) - типичный образец ампирного особняка - отличается монументальностью, простотой объемно-пространственных решений, лаконизмом декора, умелым применением ордерных элементов. Прямоугольное в плане сооружение имеет большой прямоугольный внутренний двор. На рустованном нижнем цокольном этаже возвышаются два верхних этажа. Вся художественная сила облика здания сконцентрирована на протяженном фасаде, который композиционно делится на три части. Особо подчеркнута центральная часть, где размещены десять трехчетвертных ионических колонн большого ордера, поддерживающих ступенчатый аттик. В интерьере частично сохранилась отделка 1810-х - 1820-х годов. В этом доме бывали А. С. Пушкин, И. А. Крылов, В. А. Жуковский, М. Ю. Лермонтов.
В начале 1813 сгорел построенный Томоном в Петербурге Большой театр. При осмотре причиненных зданию повреждений архитектор упал с большой высоты и спустя несколько месяцев умер. Похоронен на Смоленском кладбище в Петербурге, позже его прах был перенесен в Александро-Невскую лавру (см. АЛЕКСАНДРО-НЕВСКАЯ ЛАВРА) .

Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "Тома де Томон Жан" в других словарях:

Жан Тома де Томон фр. Jean François Thomas de Thomon Основные сведения Гражданство … Википедия

Выдающийся архитектор Ж.Ф. Тома де Томон родился в Берне (Швейцария) 1 (12) апреля 1760 года. Юные годы он провел во Франции, где его отец состоял на воинской службе. Сведения о детстве и юности Томона, о его первоначальном воспитании скудны и зачастую противоречивы. Так, например, в некоторых источниках указывается, что Тома де Томон родился во французском городе Нанси, но вероятнее всего, туда отец будущего архитектора был переведен по службе уже после рождения сына.

Мальчик с детства любил рисовать, рисунки и акварели Томона дают представление о его первых опытах в искусстве. Он учился в парижской Академии архитектуры, а затем, получив Большую Римскую премию, уехал продолжать образование во Французской Академии в Риме. Уже в Италии Тома де Томон проявил себя как замечательный мастер архитектурного рисунка. Наиболее ранний из них датирован 1784 годом. Поселившись в Италии, он усердно изучал архитектурные памятники императорской эпохи и так пристрастился к их стилю, что потом держался исключительно его в своих проектах и постройках. Живя в Риме, он кроме того писал акварелью и масляными красками перспективные виды и пейзажи в характере картин Гюбера Робера и Гаспара Пуссена. Возвращение во Францию, казалось, сулило ему многочисленные заказы в придворных кругах. Вернувшись в Париж, Томон поступил на службу к графу д"Артуа, брату короля Людовика XVI, в качестве рисовальщика и архитектора, однако значительных заказов не получал. Аристократии было не до того: назревали бурные политические события - Великая французская буржуазная революция. Томон - дворянин и роялист - был вынужден перебраться в Вену.

В начале 1790-х годов Т. де Томона пригласили в имение князей Любомирских, в польский город Ланьцут. Здесь до наших дней сохранился великолепный дворец, построенный в первой половине XVII века в стиле барокко, - резиденция магнатов Любомирских. Тома де Томон принял участие в работах по его перестройке. В конце 1794 года Томон приезжает в Венгрию, где заключает контракт с герцогом Миклошем Эстерхази на "руководство и составление всех архитектурных проектов, которые его высочество пожелает осуществить, и съемку планов дворцов и имений..." В свободное время архитектору предоставляется возможность выполнять заказы и совершенствовать свое мастерство. Первые два года службы Томона у Эстерхази были самыми плодотворными. В это время он создает несколько интересных проектов, сохранившихся до наших дней. Проект школы - первый известный проект общественного сооружения Томона, был выполнен, очевидно, для Вены. Как в жилых античных постройках, композиционным центром, по замыслу Томона, стал двор значительных размеров, вокруг которого группировались классные помещения. В 1795 году для города Эйзенштадта, где долгое время находилась резиденция Эстерхази, Томон создает проект серных бань.

Жан-Франсуа был легок на подъем и ко всему относился легко. Он с удовольствием переезжал из города в город, работал в разных странах. За спиной остались Франция, Италия, Польша, Венгрия... Впереди была Россия.

Жалованье в девятьсот флоринов в год, которое Томон получал из княжеской казны, не было щедрым. Архитектор часто с трудом сводил концы с концами и неоднократно обращался к князю с просьбой оплатить его расходы, связанные, главным образом, с содержанием квартиры. После долгих колебаний Томон в конце 1797 года решил оставить службу и уехать в далекую и загадочную Россию. Весной 1798 года архитектор навсегда покинул Вену, забрав с собой чертежи, коллекции, неосуществленные творческие замыслы и надежды. После приезда в январе 1799 года в "вольный город" Гамбург Томон смог, наконец, получить у русского посланника паспорт, выданный ему по особому разрешению царя. К весне архитектор добрался до русской границы, а затем из Риги направился в Москву. Так, в 1799 году Тома де Томон навсегда связал свою судьбу с Россией. Спустя некоторое время по поручению Александра Михайловича Голицына Тома де Томон отправился в его имение Самойлово, где проектировал и строил церковь во имя Пречистой Богородицы. А потом, в 1800 году, архитектор приехал в Петербург.

Столица произвела на Томона необыкновенное впечатление. Такого города он еще не видел. Построенный за короткое время, город не знал западноевропейской пестроты. Барокко и классицизм господствовали в его архитектуре. В архитекторах и строителях Петербург испытывал постоянную потребность, и Томон полностью окунулся в радостную для него атмосферу творчества. Вскоре его допустили к конкурсу на проект Казанского собора, в котором принимали участие архитекторы Камерон, А.Н. Воронихин и Гонзага. Утвердили проект Воронихина, но для Томона участие в конкурсе было хорошей практикой. А знакомство с Воронихиным переросло в дружбу, подкреплявшуюся совместной работой. В проекте Казанского собора Томон показал себя способным решать сложные проблемы, связанные с характером русской архитектуры. Не случайно вскоре ему поручили составление проекта триумфальных ворот у одной из застав Москвы. В течение короткого времени архитектор разработал несколько вариантов проекта. Заказчику, императору , понравился третий вариант, на проекте фасада которого он написал: "Быть по сему". Проект триумфальных ворот явился первой большой удачей архитектора, но смерть Павла I помешала его осуществлению.

Первый год пребывания архитектора в Петербурге ознаменовался радостным для него событием. По решению совета Академии художеств от 18 августа 1800 года он удостоился звания академика "по трем рисункам, представляющим внутренние и наружные виды в проспекте". Признание Тома де Томона превосходным рисовальщиком значительно опередило будущую славу его как архитектора. Своими графическими работами Томон обратил на себя всеобщее внимание. Он стал признанным в высшем обществе мастером карандашного и акварельного рисунка, до сих пор весьма распространенного в коллекциях любителей искусства. Тома де Томон не останавливается ни перед чем, он рисует интерьеры, пейзажи, архитектурные фантазии, эмоциональные и воздушные рисунки, даже образцы мебели… 24 мая 1801 года "архитектору Томону за гравировку" был выдан из "Кабинета" "перстень бриллиантовый с изумрудом". Жану-Франсуа уже за сорок, но он быстр в движениях, весел. Немного скучает по Франции, но там эта ужасная революция!

Практическая деятельность Тома де Томона как зодчего в Петербурге началась в 1802 году. 30 января 1802 года Александр I издал указ: "Архитектора Томона, приняв в Российскую службу, повелеваю причислить в ведомство Кабинета и производить жалованья по две тысячи рублей в год". С этого момента перед Томоном открылись широкие возможности для полного раскрытия его замечательного таланта. Он стал придворным архитектором и получил заказ на перестройку Большого театра в Петербурге (1802-1804; не сохранился).

Как свидетельствуют архивные документы, первое каменное здание Большого театра начали возводить в 1775 году по проекту Антонио Ринальди. Открытие его состоялось в 1783 году. Через два года потребовались некоторые внутренние переделки, которыми руководил Л.-Ф. Тишбейн. А в 1802 году было решено произвести в театре капитальный ремонт и сделать более парадным его внешний облик. Ремонт закончился полной перестройкой здания по проекту Тома де Томона. Неузнаваемо изменился не только его внешний облик. Здание было заново распланировано, и его помещения получили иную отделку. Проект театра утвердили 9 апреля 1802 года. Все работы были выполнены за восемь месяцев - необычайно короткий по тому времени срок. Если с решением плана Томон справился быстро, то над созданием фасада пришлось потрудиться. Задача была не из легких: в строго определенных габаритах найти вариант, наиболее обогащающий облик здания, улучшающий его пропорции. И Томон нашел такое решение. В центре главного фасада по ширине возвышающейся сценической коробки архитектор задал сильно выступающий вперед восьмиколонный портик со свободно стоящими ионическими колоннами. Многочисленные проекты театров для Петербурга, выполненные Тома де Томоном, показывают широту замыслов зодчего и свидетельствуют о его высоком мастерстве в разработке композиционных приемов театральных зданий. А первый вариант театра по своим небывалым масштабам превосходил все известные театральные здания того времени.

Открытие нового театра явилось значительным событием не только для Петербурга. Красота, удобство и техническое оснащение здания сделали его известным и в России, и за границей. Вот что писал один из современников Тома де Томона об этом событии: "Несколько месяцев тому назад газеты с похвалой говорили о новом театре... и дали описание этого сооружения, одного из самых замечательных среди ныне существующих по своей величине и великолепию... Подобного сооружения еще нет во Франции, несмотря на двадцать театров, которыми Париж скорее загроможден, чем украшен..."

Свою проектную и строительную работу, а также службу на стекольном заводе Томон сочетал с педагогической деятельностью. 5 мая 1802 года президент Академии художеств А.С. Строганов предложил совету Академии зачислить для преподавания в архитектурный класс академика Томона - "человека по сей части совершенно знающего и способного". Окончательное решение "об определении академика Томона для обучения воспитанников архитектурного класса" было принято в конце мая. А с 1811 года и до самой смерти он преподавал перспективу еще и в Институте корпуса инженеров путей сообщения. В Академии художеств Т. де Томону предоставили квартиру, занимаемую ранее академиком Павлом Брюлло. Удалось установить, что квартира Томона имела "по фасаду семь окон и шесть комнат, в коридоре один покой в одно окно и кухню; в антресолях по фасаду три комнаты, в них пять окон, и по коридору три комнаты".

Еще в 1803 году, когда Томон работал над проектом нового петербургского театра, он проектировал также театр для города Одессы (1804-1809, не сохранился). Он никак не мог отказать своему соотечественнику, губернатору Одессы Арману Эмманюэлю дю Плесси герцогу де Ришелье! Хорошо понимая градостроительные особенности приморского города, учитывая его рельеф, архитектор создает театр на возвышении как отдельно стоящее здание. Он стремится поставить театр там, где бы его можно было обозревать с самых различных точек, и с суши, и с моря. В опубликованном Тома де Томоном проекте одесский театр - монументальная, прямоугольная в плане постройка с необходимым количеством парадных и служебных помещений. В процессе строительства театра, которое затянулось на несколько лет, внешний облик его, по сравнению с проектом, значительно изменился. Портик занял всю ширину фасада, колонны строгого ионического ордера сменились пышными коринфскими колоннами, величину которых архитектор рассчитал на высоту здания. Вид театра стал более величественным.

Одновременно с театром Томон проектирует для Одессы военный госпиталь (1806-1821) - грандиозное сооружение, задуманное как больничный комплекс. В случае осуществления этого проекта Одесса украсилась бы одним из самых монументальных и выразительных сооружений эпохи классицизма. Но замыслу не суждено было воплотиться в жизнь - архитектору поручили проектирование госпиталя значительно меньших размеров. В те же годы Томон разрабатывает проект амбаров Сального буяна (1805-1806, в 1914 году здание разобрано) в Петербурге. Буяном называли специально отведенное обширное место для выгрузки больших партий товаров.

После смерти Павла I императрица Мария Федоровна решает воздвигнуть в его память мавзолей (1807-1809). Строительство предполагалось в живописном Павловском парке недалеко от дворца - резиденции вдовы. Она поручает Томону разработать проект памятника. В начале октября 1807 года Мария Федоровна утвердила "учиненный архитектором Томоном план сада, где будет сооружаться памятник", и приказала "оный план для наблюдения за работой отдать при повелении садовому мастеру Асмусу". Но только 21 июня 1809 года Томон смог написать рапорт об окончании работ. Созданный талантом Тома де Томона и воплощенный в камне Карлом Висконти, мавзолей явился одним из блестящих шедевров парковой архитектуры русского классицизма. Общая планировка, объемно-пространственное решение и искусно выполненные архитектурные и скульптурные детали, - все свидетельствует о высоком художественном мастерстве. Мавзолей словно неожиданно вырастает из земли и представляется монументальным, несмотря на действительные скромные размеры. Впечатление монументальности усиливается далее при подходе к гранитным ступеням мавзолея. Четыре мощные колонны дорического ордера, вытесанные из каменных монолитов, поддерживают тяжелый фронтон, в тимпане которого начертаны слова: "Супругу-благодетелю".

В ходе проектирования и строительства мавзолея в Павловском парке Тома де Томон получает заказ на создание другого монументального сооружения - триумфальной колонны в Полтаве в честь столетия Полтавской битвы. Весной 1805 года проект был уже готов и вскоре утвержден. Об основной идее монументального сооружения, построенного в июне 1811 года, его композиционных и конструктивных особенностях архитектор писал: "Так как колонна является триумфальным памятником, воздвигнутым в память Петра Великого, в честь самого памятного и решительного события его царствования, то я старался дать всей этой композиции характер оригинальный и, так сказать, присущий герою и его творчеству. С этой целью я прибегнул к аллегориям простым, но точным и ясным. Колонна из железа в четыре куска, и, чтобы скрыть их соединение, каждый шов закрыт венком; первый из лавра и пальм, второй из лавра, а третий из дубовых листьев. Промежутки между венками заполнены изображениями перекрещенного оружия. Капитель образована из больших пальмовых листьев. Наверху возвышается цоколь, увенчанный полусферой. Над полусферой распростер свои крылья орел, держащий в когтях молнии войны, а в клюве лавровый венок..." (скульптор Ф.Ф. Щедрин).

В 1806 году Томон вместе с Воронихиным получил заказ на проектирование фонтанов вдоль дороги из Петербурга в Царское Село. Фонтан на склоне Пулковой горы Томон проектировал и строил вместе с Воронихиным, а остальные сооружал один. На Царскосельской дороге он соорудил три фонтана. Ныне один из этих фонтанов установлен у Казанского собора, а другой - в Московском парке Победы. В 1807 году он разработал проект и составил смету на строительство фонтана в деревне Пулковой. Тщательно прорабатывая композицию и выверяя пропорции, архитектор продумывал каждую деталь. В результате Томон создал сооружение величественное и монументальное, несмотря на его небольшие размеры. Первое десятилетие века для Тома де Томона явилось временем необычайного творческого подъема. Архитектор много работал над проектами для губернских городов. В 1806-1807 годах в мастерской архитектора один за другим рождались проекты жилых и общественных зданий, причем последним отводилась немаловажная роль.

В период между 1806 и 1809 годами по проекту Томона в Петербурге перестраивался дом Лаваль, сохранившийся до наших дней и представляющий собой один из наиболее интересных архитектурно-художественных и исторических памятников города. Архитектор сохранил в общих чертах планировку и назначение отдельных помещений. Однако заново отделал здание и его интерьеры. Неузнаваемо преобразился фасад. Он получил богатый архитектурно-художественный декор, сразу же выделивший дом Лаваль среди особняков знати, разместившихся вдоль набережной Невы. Будучи придворным архитектором, Томон участвовал в переделке интерьеров Зимнего дворца. Он разработал проекты Овальной столовой и так называемых Холодных бань. В 1810 году придворного архитектора привлекли к работам, развернувшимся в летней царской резиденции на Каменном острове. 1810 год для Томона ознаменовался еще одним радостным событием. 1 сентября в большом общем собрании Академии художеств ему единодушно было присвоено звание профессора архитектуры.

Период работы Тома де Томона в Петербурге охватывает тринадцать лет. Деятельность его была плодотворной. Но один из его замыслов принес ему мировую известность. Это великолепный ансамбль Стрелки Васильевского острова со зданием Биржи и ростральными колоннами. Он достойно завершил неповторимый архитектурный облик центра Петербурга - одного из красивейших городов Европы. Проектирование и сооружение этого ансамбля охватывает почти весь петербургский период творчества Тома де Томона - наиболее продолжительный и плодотворный в его жизни. Томон создал прекрасный архитектурный памятник, символизирующий новую эпоху в развитии русской архитектурной мысли.

Для составления проекта Томону потребовалось пять лет неустанных поисков при постоянной творческой поддержке совета Академии художеств. Архитектор сделал несколько проектов. Первый вариант проекта Биржи, разработанный Томоном, был компиляцией из целого ряда проектов на Большую премию Французской академии искусств. После пятикратного отклонения проекта Советом петербургской Академии художеств, проработав над ним четыре года, перекраивая чертеж за чертежом, Томон представил, наконец, окончательный вариант, который и был утвержден императором 26 февраля 1804 года. В процессе разработки проекта Томоном в роли экспертов выступали архитекторы А.Н. Воронихин и . Их критика во многом определила положительные качества проекта: внесла в него правильное понимание стоявшей перед архитектором задачи ансамбля, а также соответствие самого здания его назначению. Необходимо отметить, что Андреян Захаров состоял в Комитете по строительству Биржи и как опытный практик активно влиял на составление проекта и его осуществление. Творческое участие Захарова, а также активное вмешательство в разработку проекта Биржи Совета Академии художеств во главе с Воронихиным во многом обусловили успех Томона.

Работы на Стрелке начались весной 1804 года, а 23 июня 1805 года в присутствии царской семьи и при большом стечении народа состоялась торжественная закладка Биржи. Строительство шло очень медленно и, казалось, вымучило всех. Наконец, 25 декабря 1811 года объявили высочайший указ о завершении строительства "нового биржевого здания со всеми оными принадлежностями, ростральными колоннами, площадью и набережной". В связи с завершением работ "чиновники, бывшие при построении новой Биржи", получили из царской казны перстни с драгоценными камнями, а Тома де Томону был пожалован орден Св. Владимира IV степени. Во время приема здания Биржи обнаружились недоделки, что затянуло работы еще на два года. Но и в 1814 году открытия Биржи не состоялось - еще продолжалась война с Наполеоном. Это произошло 15 июля 1816 года и стало настоящим праздником. Биржа настолько всем понравилась, что ее повсеместно стали изображать на картинах, акварелях, гравюрах и предметах прикладного искусства: шпалерах, вазах, стеклянной и фарфоровой посуде.

Ансамбль Биржи уже издали производит сильное впечатление. На значительных расстояниях хорошо воспринимается весь объем спокойного, окруженного колоннадой здания, как бы противостоящий течению реки, прекрасные силуэты Ростральных колонн и лента набережной. Объединенные в единое целое, части ансамбля предлагают поразительное разнообразие точек обзора. Благодаря удачно найденному масштабу, биржевой ансамбль превосходно согласуется с ансамблем Петропавловской крепости и застройкой Дворцовой набережной. Он явился тем недостающим звеном, которого так не хватало для завершения столь привычного теперь облика городского центра.

Ж.Ф. Тома де Томон скончался в Петербурге 23 августа (4 сентября) 1813 года. Отпевали его в католической церкви Св. Екатерины и похоронили на Смоленском лютеранском кладбище. На могиле был поставлен памятник из розового гранита в виде античного жертвенника на высоком постаменте. В 1940 году прах и памятник архитектору перенесены в Некрополь XVIII века (Лазаревское кладбище Александро-Невской лавры).

Долгое время оставался спорным вопрос относительно причины скоропостижной смерти Тома де Томона. Многие документы на французском языке (ни Томон, ни его жена русского языка не знали) оставались вне поля зрения исследователей. В их числе прошение вдовы Клер де Томон от 22 марта 1816 года на высочайшее имя, в котором есть такие строчки о кончине зодчего: "Смерть явилась следствием падения, которое произошло в Каменном театре при осмотре состояния стен этого здания после пожара в январе 1813 года".

Французский архитектор Жан-Франсуа Тома де Томон прожил в России 14 лет и за это время успел построить Оперный театр и военный госпиталь в Одессе, а также Каменный театр и торговые склады в Санкт-Петербурге, но помнить его потомки будут благодаря единственному сохранившемуся объекту зодчего — ансамблю здания Биржи на стрелке Васильевского острова Северной столицы. Последние 70 лет здесь располагался Военно-морской музей, но вскорости ему на смену придет .

В свое время ходило немало сплетен относительно истинного авторства Тома, который спроектировал стрелку, используя идеи своих менее удачливых коллег и аналоги древнеримской архитектуры. Однако стоит в очередной раз взглянуть на панораму Невы, чтобы убедиться в гениальности архитектора, который сумел так беспрекословно завершить формирование сложнейшего композиционного пространства парадной части Северной столицы.

Первое каменное здание Биржи на Васильевском острове начал возводить еще Джакомо Кваренги, но его проект не пользовался особой популярностью у основных заказчиков — российских купцов, скупающих оптовые партии различных товаров, доставляемых в порт Петербурга из-за границы. Поэтому старая торговая площадка так и простояла без крыши несколько лет, а когда долгострой передали никому не известному французскому архитектору, то уязвленный Кваренги выступил главным распространителем слухов о плагиате, допущенном Тома де Томоном.

Как Тома стал де Томоном

Жан-Франсуа Тома родился в 1760 году в Берне. За успешное окончание парижской Академии художеств он был откомандирован в Рим, где проявил себя как заправский рисовальщик. Дворянское происхождение не позволило зодчему вернуться в охваченную революционными событиями Францию, поэтому приглашение приехать в Санкт-Петербург оказалось весьма кстати.

На момент переезда в Россию в 1799 году Тома было почти 40 лет. Оформляя документы для въезда, он решил, что его короткая фамилия звучит как-то несолидно, и добавил к наследственному имени приставку де Томон. Говорят, новый вариант так понравился архитектору, что с тех пор все листы с зарисовками и чертежами он обязательно подписывал усовершенствованной фамилией, а иногда делал это и по два раза.

Биржевая история

Во Франции и Италии де Томона знали как прекрасного графика и акварелиста, но он так и не успел проявить себя в качестве строителя. Может быть, поэтому в Питере ему было предложено место преподавателя в Академии художеств.

На следующий год после приезда Жана-Франсуа в Россию президентом Академии художеств назначили графа Александра Строганова, который взял под свою опеку будущего великого архитектора. Будучи покровителем изящных искусств, Строганов оставался наследником владельцев уральских рудников и негоциантом, поэтому он не мог не выражать беспокойство относительно того, что здание такой необходимой предпринимателям Биржи много лет стоит недостроенным. Именно он выступил перед императором Александром I с инициативой поручить Тома де Томону завершить строительство, начатое Кваренги.

То, что на стрелке Васильевского острова должна стоять именно Биржа, задумал Петр I. Еще при жизни императора порт был перемещен с Петроградской стороны на место, где Нева раздваивалась перед впадением в Финский залив. Большегрузным судам трудно было добираться до старого порта, лавируя между многочисленными мелями на реке, поэтому стрелка показалась куда более удобным местом. Там проходила загрузка и разгрузка транспорта, велись торги, а в дни торжеств устраивались народные гулянья и фейерверки.

Так уж вышло, что в то время как берега реки застраивались парадными фасадами дворцов, стрелка, представляющая центральную часть композиции невской перспективы, долгое время имела непрезентабельный вид. Кваренги начал возводить здание Биржи еще при Екатерине Великой, но из-за войны с Турцией работы были приостановлены, а потом и вовсе прекратились. Купцы, недовольные проектом, отказывались давать средства на достройку главной торговой площадки столицы, а итальянский зодчий упрямо не желал идти на поводу у малограмотных негоциантов и что-то менять.

Есть версия, что Тома де Томон сам обратил внимание Строганова на плачевное состояние долгостроя на Васильевском острове и что начальник после этого предложил ему самому подготовить проект и через несколько дней представить его комиссии. Так не практикующий архитектор, к тому моменту фактически не построивший ни одного сколько-нибудь приличного объекта, стал главным зодчим будущего символа Санкт-Петербурга.

О пользе утреннего кофе

Существует прекрасная байка о том, как де Томона посетила идея создания композиции Биржи и ростральных колонн. Рассказывают, что озарение к зодчему пришло в момент, когда жена принесла ему утренний кофе. Взглянув на овальную форму подноса, где в идеальном симметричном порядке стоял кофейник, фланкированный двумя высокими чашками, архитектор понял, каким будет парадный ансамбль Северной столицы.

Несмотря на очевидную выигрышность нового решения, Тома никак не мог придумать, как использовать уже существующее недостроенное здание, доставшееся ему от итальянского коллеги. В конце концов зодчий решил разрушить долгострой, а из обломков соорудить насыпь полуциркульной в плане формы, придав, таким образом, площади перед Биржей законченный вид.

Можно себе представить, каково было признанному архитектору Джакомо Кваренги, автору таких прекрасных произведений, как Императорский дворец в Павловске, Смольный институт и многих других, узнать, что его творение оказалось пригодным только для укрепления набережной.

Смертельная вражда

Неловкость ситуации попытался смягчить граф Строганов. Он объявил открытые торги на здание Кваренги, но поскольку желающих выкупить старую Биржу так и не сыскалось, то решение о ее сносе перестало быть предметом обсуждения. Так Тома де Томон получил не только пост главного архитектора Биржи, но и заклятого врага на всю оставшуюся жизнь в лице своего коллеги.

Нам уже не оценить, сколь вредными и неприятными для Тома были нападки маститого зодчего, однако, несмотря на весьма скромный опыт в проектировании, ему удалось создать новый храм торговли и вознести его над стрелкой Васильевского острова. Причем внушительный стилобат, на котором установлена Биржа, призван не только возвеличивать центральное сооружение в устье Невы, но и защищать его от главной напасти Петербурга — наводнений. Расчет де Томона оказался верным. Даже во время катастрофического наводнения 1824 года вода разлившейся реки практически дошла до уровня стилобата, но не прорвалась внутрь здания.

По замыслу Тома здание Биржи должно было превзойти по размаху Парфенон на Афинском акрополе. Чтобы правильно с точки зрения масштаба подойти к задуманной композиции, зодчий использовал собственные эскизы, привезенные из римской командировки. Злые языки утверждали, что Жан-Франсуа без зазрения совести эксплуатировал идеи своих сокурсников по Парижской академии, но если это было и так, то сделал он это самобытно, и обвинить Тома в плагиате мог только один человек.

Недоброжелатели, подстегиваемые Кваренги, усмотрели сомнительность успеха де Томона и в том, что он сумел воспользоваться достижениями технического прогресса. Дело в том, что на Васильевском острове, где шло строительство Биржи, на месте нынешнего Румянцевского сада в начале XIX века находился мощеный парадный плац кадетского корпуса, откуда осуществлял запуск своего воздушного шара француз Андре Жак Гарнерен. Воздухоплаватель демонстрировал красоты Северной столицы с высоты птичьего полета за немалые деньги, и архитектор стал одним из немногих смельчаков, который рискнул совершить такой полет, чтобы лучше оценить композиционные достоинства и недостатки своего недостроенного детища.

Он стал в огромном количестве рисовать на продажу небольшие эскизы, где представлял будущую Биржу в разных ракурсах, при разном освещении и в разное время года. Вскоре изображения обновленной стрелки Васильевского острова заполонили все торговые лавки Петербурга, а интерес публики к этому объекту был так подогрет, что уже не только негоцианты, но и прочий люд готовы были внести свои кровные, дабы быстрее увидеть воочию Биржу.

Повышенное внимание публики породило немалое число слухов вокруг здания, закладка которого состоялась 23 июня 1805 года. Помимо прочего, поговаривали, что в основание фундамента на Васильевском острове были замурованы слитки золота, якобы поднесенные представителями купечества. Так это было на самом деле или не так — никто не знает, хотя закладку такого популярного объекта провели с размахом. Известно только, что на этом мероприятии присутствовали члены императорской фамилии и сам Александр I приложил руку к уложению первого камня в основу будущего шедевра архитектуры.

Дитя, рожденное сиротой

Грандиозный праздник в честь долгожданного открытия Биржи состоялся на Васильевском острове 15 июля 1816 года. Пышные салюты по этому поводу наблюдали все, кто был причастен к созданию данного объекта, даже обиженный недоброжелатель ее автора Джакомо Кваренги. Не увидел рождения своего детища только сам Жан-Франсуа Тома де Томон — создатель комплекса скончался 4 сентября 1813 года в возрасте 53 лет.

По Санкт-Петербургу тут же поползли слухи, что зодчий был подло отравлен своим коварным конкурентом, который так и не простил выскочке свой позор. Однако вдова де Томона опровергла эти домыслы, отписав на имя императора, что смерть архитектора "стала следствием падения, которое произошло в Каменном театре при осмотре состояния стен этого здания после пожара".

Тома реально мог увидеть собственное детище на Васильевском острове в полной красе еще при жизни, но судьба распорядилась иначе. Дело в том, что основные строительные работы на стрелке были закончены еще к концу 1811 года, но открытию Биржи помешало начало войны с наполеоновской Францией.

Жан-Франсуа, для которого Россия уже стала второй родиной, настолько сильно переживал этот конфликт, что супруга стала серьезно беспокоиться за его здоровье, тем более де Томон все силы без остатка отдавал работе.

Из крупных объектов сохранился только великолепный ансамбль стрелки Васильевского острова. Но именно он стал прекрасным доказательством гениальности автора, сумевшего предвидеть будущее собственного детища, которое никогда не сможет потеряться и поблекнуть на огромном невском пространстве, чтобы не было построено рядом с ним.

Архитектор, рисовальщик, гравер

Окончил Королевскую академию архитектуры в Париже (1780). За проект собора получил II премию и право на пенсионерскую поездку в Италию, где продолжил образование в Академии Св. Луки в Риме. Совершил поездки в Неаполь и Флоренцию. В 1788–1789 работал в Королевской Академии в Фонтенбло в качестве нумизмата и архитектора. В 1790–1791 побывал в Италии (Венеция) и Австрии. В начале 1790-х руководил перестройкой дворца князей Любомирских в городе Ланьцут (Польша), в 1794–1798 служил при дворе графа М. Эстерхази в Венгрии.

В 1799 по приглашению князя А. М. Голицына приехал в Россию. Первоначально работал в его имении Самойлово, где построил церковь Пречистой Богородицы. С 1800 жил в Петербурге. В том же году «по трем рисункам», представляющим внутренние и наружные виды в проспекте…» был удостоен звания академика ИАХ. Преподавал в ИАХ, с 1802 - профессор оптики и перспективы, с 1810 - профессор архитектуры.

В 1802 утвержден в звании придворного архитектора. Руководил перестройкой Большого театра в Петербурге (1802–1805), Биржи на стрелке Васильевского острова (1805–1810), начатой по проекту Дж. Кваренги, дома графини А. Г. Лаваль (1806–1809). Построил церковь на Волковом кладбище в Петербурге (1804–1809). Выполнил проекты мавзолея Павла I в Павловске (1800-е), надгробие графа П. А. Румянцева-Задунайского (1807), фонтана на Пулковской горе на Царскосельской дороге (1809). Создавал проекты мебели, осветительных приборов, часов, ваз, церковной утвари. С 1804 работал на Императорском стеклянном заводе, выполнил множество изделий из стекла.

Был превосходным рисовальщиком, причем известность Тома де Томона как графика в начале XIX века опережала его славу как архитектора. Много работал в техниках акварели, сангины, мела, соуса. Создавал виды Петербурга, архитектурные фантазии, в которых варьировал темы римской и греческой античности. Тиражировал свои рисунки способом контр-эпрев. Выполнил цикл гравюр Vues originales d`Italie (СПб., 1801). Автор трактата Traité de peinture, précédé de l`originale des Arts... par Thomas de Thomon.

Тома де Томон - один из крупнейших мастеров архитектуры в России начала XIX столетия, представитель позднего классицизма. Он создал собственный стиль в архитектуре, характерными особенностями которого являются композиционная простота, ясность членений, монументальность, массивность форм, активное использование колоннад дорического ордера и круглых элементов - ротонды, купола. В области прикладного искусства существует проблема разделения произведений Тома де Томона и А. Н. Воронихина.

Графическое наследие мастера достаточно велико; значительную его часть составляют контр-эпревы - листы небольшого формата, оттиснутые художником с собственных рисунков и впоследствии доработанные от руки. Чрезвычайно характерным является заключение композиции в овальную или круглую форму.

Произведения Тома де Томона находятся во многих музейных собраниях, среди них - Государственный Русский музей, ГМИИ им. А. С. Пушкина, Государственная Третьяковская галерея, Музей архитектуры им. А. В. Щусева и другие.

Среди архитекторов, работавших в Европе в сложную "пограничную" эпоху между классицизмом и романтизмом, немногим удалось воплотить художественные идеалы времени с такой глубиной и в то же время с таким размахом, как Тома де Томону. Томон родился в 1760 году в Берне. Образование он получил в Королевской Академии архитектуры в Париже, которую окончил в 1785 году. После традиционного итальянского путешествия, право на которое давала полученная им академическая премия, он целый ряд лет работал для крупной европейской знати за пределами Франции. Из Вены он приехал в Петербург с рекомендацией русского посла Д. М. Голицына и быстро сделался известным - прежде всего своими рисунками. С воцарением Александра для него начался период интенсивной архитектурной деятельности.

Классический стиль всем известных построек Томона в России (а среди них - ансамбль Биржи, дом графини Лаваль, мавзолей "Супругу-благодетелю" в Павловске, не сохранившиеся ныне Большой театр и амбары Сального Буяна в Петербурге и др.) только внешне выглядит ясным и простым. На самом деле за чеканными, лапидарными формами его классики, по существу, лежит уже романтически-образный подход к архитектуре, интерес к настроению, эмоциональному отклику, рождаемому архитектурным образом.

Выражением этой сложности художественной концепции Томона является бросающаяся в глаза "двойственность" его творчества. Тома де Томон - архитектор, опытный строитель, и он же - известный рисовальщик, рисунки которого - самостоятельные станковые произведения - чрезвычайно ценило тогдашнее общество. Причем если в архитектуре стилю Томона были присущи монументальность, весомость и предельный лаконизм, то в рисунке он стремился к грациозной изысканности линии, доходящей иногда до орнаментальности. Однако представляется, что это лишь видимое противоречие, и на деле графика Томона как раз и интересна тем, что объясняет многое в характере его архитектуры.

Наиболее постоянная тема рисунков Томона - это Италия. Но напрасно было бы искать здесь реальных итальянских впечатлений. По большей части это рисунки-фантазии, произвольные романтические "воспоминания", в которых реальность уже смешалась с творческими идеями самого автора. Недаром самая известная графическая серия Томона так и называется "Воспоминание Италии". Более того, в рисунках, навеянных Италией, временами, пожалуй, больше ощущается не Италия, а...Греция. Художник настойчиво изображает греческие надписи на статуях богов и надгробиях, да и сам характер своего тонкого перового рисунка он стремится приблизить к "греческому" - любуясь, стилизуя, не избежав при этом момента романтического преувеличения. Идиллические стаффажные фигурки, населяющие его листы, должны были тогда казаться буквально "сошедшими" с греческих ваз и барельефов.

Однако очевидно, что и формы архитектуры Томона были по-своему навеяны Грецией, а именно, архаическими храмами Пестуна, которые в то время считались воплощением эллинского в архитектуре. "Открытые" невдалеке от Неаполя еще в середине XVIII века, они уже тогда поразили художественный мир своей монументальностью и мужественной мощью. Архитекторы рубежа XVIII -XIX веков уже осмеливались придавать эти качества своим проектам. Очевидно, что в своей интерпретации этого стиля Томон так же стремился к выражению "антично-греческого", как и в утонченном графизме своих рисунков. Поэтому можно было бы сказать, что архитектурный стиль Томона есть также, в свою очередь, некоторый художественный "образ", выразительно "рисующий" дух и характер эллинской культуры.

О том же по-своему свидетельствует и обратное "перетекание" архитектурной мысли Томона в рисунок. Здесь и там в его "Воспоминаниях Италии" на втором плане рисунка возникают своеобразные сооружения - не собственно римские или греческие, а совершенно оригинальные, томоновские, среди которых можно угадать ряд невоплощенных замыслов архитектора. Рисунки такого рода дают возможность понять главную особенность архитектурного мышления Томона. Ему было присуще органическое видение пейзажиста, в котором архитектура живописно сливается с окружающей ее природой. Он предпочитал "отодвинуть" придуманную им архитектуру на задний план и рассматривать ее издали, так чтобы она зрительно врастала в окружающий пейзаж, утверждала себя в нем как элемент пейзажа.

Эта черта искусства Томона уже окрашена романтическим культом природы, заставлявшим по-новому всматриваться в пейзаж и включать его в свой замысел. Как архитектор Томон, там, где это было возможно, сознательно искал контакта сооружения со средой, извлекая отсюда живописные и эмоциональные эффекты, "говорившие" людям начинавшейся романтической эпохи больше, чем язык чистой архитектуры. Таков был, например, его замысел театра для Одессы, здание которого, напоминающее древний храм, должно было быть отлично видно с суши и моря, венчая собой пейзаж, придавая ему символическое звучание.

С еще большей определенностью эта творческая установка выразилась в мавзолее "Супругу-благодетелю", который был выстроен Томоном в Павловском парке. Здесь архитектором было спланировано не только само здание, но и все его природное окружение, которое должно было выглядеть "мрачным" и "диким", создавая тем самым эмоциональный фон для траурно-сурового архитектурного образа.

Именно эти черты метода Томона, которые вытекают из видимой двойственности его фигуры как "архитектора-художника" (связь его архитектуры с образным воссозданием античного мира; живописное видение архитектуры в единстве с пейзажем), определили характер главного его произведения и одного из наиболее выразительных ансамблей мировой архитектуры - Стрелки Васильевского острова со зданием санкт-петербургской биржи.

Восточная часть Васильевского острова издавна формировалась как торговый и деловой центр города. В различное время, при составлении генеральных планов, уже предполагалось превращение его в единый архитектурный ансамбль. Градостроительное мышление зодчих XVIII века понимало эту задачу как застройку набережной, ориентированной на противоположный берег Невы и Зимний дворец. В соответствии с таким планом в 1784 году здесь началось строительство каменного здания биржи по проекту Дж. Кваренги. Это строительство к началу XIX века так и не было доведено до конца.

Когда работы по исправлению биржи были переданы Тома де Томону, то он составил совершенно новый проект, который шел вразрез со всей сложившейся традицией ведения застройки этой части острова. Старую кваренгиевскую биржу предполагалось разобрать, а новую строить не на набережной, а на самой оконечности острова, разделяющей Большую и Малую Неву, так называемой "стрелке", по основной ее оси.

Отныне в этом месте создалась совершенно иная градостроительная ситуация. Весь ансамбль приобрел другую ориентацию - не на противоположный берег, а на саму реку, которая, таким образом, сама стала важнейшим образным элементом ансамбля и получила подобающее ей художественное осмысление. Здание биржи стало доминирующим элементом этого нового пейзажа.

При таком положении биржи вопрос о ее архитектурном облике становился особенно ответственным. Отталкиваясь от проектов французской архитектурной школы конца XVIII века, Томон постепенно приходит к излюбленной им простой монументальной форме храма-периптера, подобного пестумским храмам. Но организовать вид с реки с помощью одного простого объема кажется ему недостаточным. С самого начала в поле его размышлений входит идея двух ростральных колонн-маяков, фланкирующих биржевое здание. Эти маяки и устроенная между ними пристань для кораблей завершают задуманную Томоном "картину". Ибо что, как не монументальную картину, представляет его замысел? Реальную необходимость мощных маяков на реке можно счесть весьма относительной. Но сочетание стоящего над самой водой периптера с ростральными колоннами - излюбленным элементом театральных архитектурных фантазий классицизма на тему античности - превращало выстроенную на реке биржу в художественный образ "морских ворот" города, достойных какой-нибудь могущественной древней державы.

Этот образ был полностью созвучен духу классического Петербурга. И не только созвучен, но и внес в его "звучание" одну из наиболее эмоциональных торжественных нот. Если предшествовавшая Тома де Томону классика XVIII века притягивала своей строгой архитектурностью, то его специфическое художественное видение привнесло сюда живописный и ассоциативно-смысловой момент, приоткрывающий романтическую поэзию "воспоминаний об античности", лежащую в глубокой основе всякой классической формы.

Е. Кантор

Сто памятных дат. Художественный календарь на 1988 год. М.: Советский художник, 1987.